Рутина товарных отношений — тотальна. След этой серости можно обнаружить даже там, где ее совсем не ожидаешь. Под разнообразием и социальным изобилием мы обнаруживаем лишь социальные роли, однако даже выбор этой роли — иллюзорный, ведь товар давно сделал выбор объекта вашего потребления заранее, так что можете расслабиться и пассивно созерцать. Однако давайте подумаем, какая социальная роль самая интересная, какой вид товара кажется независимым от товарных отношений? Как вам протест? А как вам роль лидера протеста? Протест - это новый опиум народа, но народа другой категории, народа, который хочет выразить свое недовольство, но не может подняться выше товарных отношений.

В данной статье мы поговорим с вами об одном из лидеров протестного движения — Эдуарде Лимонове. Его протест, кстати, распространяется куда дальше политических отношений, ведь в начале своей деятельности Лимонов рьяно и буро протестовал против всего, в частности, против классической русской литературы, против образа жизни. Разве может бунтарь против всего-всего как-то относиться к товарным отношениям? Вы удивитесь, но товарные отношения — единственное, что поддерживает эту социальную роль, питает ее энергией и предоставляет Лимонову зрителей. Если бы не было этой рутины, разве было бы кому дело до Лимонова, который с ней сражается? Вся его бы уникальность растворилась в воздухе, а пред вами предстал старый максималист и посредственный политик, который иногда на досуге пописывает рассказы. Что же в этом плохого? Кроме очевидной тотальной лжи его интересов есть еще один занимательный факт — наш бунтарь, который кричит о своей индивидуальности на каждом шагу, полностью теряет эту самую индивидуальность.

Он объект для созерцания в обществе Спектакля, а следовательно должен делать вещи, которые обеспечат ему популярность среди других товаров-бунтарей. То есть он - пуст, под его оберткой индивидуальности всего-лишь навсего механизм конкуренции товаров. Быть товаром его самоцель, его индивидуальность — быть конкурентоспособным товаром.

Таким образом

Проблема Лимонова в том, что спектакль не выбирал его, спектакль не сделал ему громкий суд, не сделал ему биографию. Поэтому Лимонову самому пришлось делать себя товаром, он был вынужден полностью отказаться от своего Я, дабы составить конкуренцию уже готовому образу бунтаря.

Лимонов нашел то, от чего он мог оттолкнуться для начала - жизнь подростка в бандитском поселке. Ему этого было достаточно для старта своей карьеры бунтаря. Харьковская трилогия, стоит признаться, действительно неплохой литературный труд, который можно прочитать, особенно вторая его часть, где подросток не задумывался о том, как сделать из себя товар. Задумывался сам писатель, который уже тогда был вынужден отойти от своей жизни и искать себя в прошлом.

Здесь нет конспирологии, здесь есть лишь трезвый взгляд на вещи в обществе, где гегемоном стал товар, а не сам человек. Завершить свою эпопею Лимонов стремится "Книгой Мертвых", дабы подвести итог своей мнимой жизни товара. Он знакомит вас с другими товарами, с другими образами, с другими социальными ролями. Это Книга Товаров, Книга Образов. Эдичка предоставляет вам целый каталог — листай, не хочу.

Пьедестал готов, а следовательно можно идти дальше. Куда податься, коли ты распиаренный товар-бунтарь? Неужели еще можно получить с этого выгоду? Протест идет дальше, протест перетекает на политическую арену.

В политических работах Эдички мы с печалью обнаруживаем, что наш бунтарь не может осилить даже протеста против товарных отношений. Он не замечает их, но протестует против всего остального. Он впадает в самый низкий популизм, призывая вас строить непонятные гибриды социализма и капитализма, даже толком не объяснив, что он подразумевает на самом деле, говоря об этих формациях. Он продолжает давить на чувства подростков, которые страдают от товарных отношений и вынуждены находить себя в столь плачевном состоянии.