Прежде чем говорить о базисе кооперативизации, следует сначала определить, что это и в каких собственно социально-экономических формах может быть выражена кооперация. Очевидно также, что раз речь идёт об экономике, то и кооперация исследуется экономическая.

Кооперация, то есть «содействие» или «вместедействие», - это явление объединения усилий для получения синергии. Не стоит антропоцентрировать данное явление, кооперация бывает и вовсе без человека, в природе. Но поскольку нас интересует общество, а конкретнее – экономика, то речь идёт о явлении объединения усилий каким-либо коллективом для получения общего синергичного результата.

Кооперация делится:

Существуют и другие деления, но на данном этапе они нас не будут интересовать.

Проведём сравнение. Капиталистическая кооперация труда – это рабочая производственная вынужденная кооперация. Коммунистическая кооперация труда – это рабочая производственная добровольная кооперация. Первый вопрос, который может возникнуть – почему капиталистическая кооперация есть кооперация рабочая, ведь главным субъектом является капиталист. Но дело тут лишь в смешении понятий под влиянием устойчивого стереотипа: даже сама лингвистика подталкивает человека к неправильному пониманию вопроса - когда мы говорим «капиталист создал предприятие» или «капиталист увеличил производительность труда», мы полностью отрываемся от сути того, что капиталист то, в сущности, как капиталист вообще ничего не делает. Задача капиталиста – увеличение капитала, и всё. Всё остальное он делает либо и сам, но как организатор, то есть своим персональным трудом, либо, в абсолютном большинстве случаев, чужими руками. Не капиталист работает у станка, не капиталист продаёт на кассе, не капиталист управляет поездом. Это делает настоящий производитель капитализма, отчуждённый даже от звания производителя - рабочий. Именно рабочий и его усилие кооперируется с другим рабочим и другим усилием в одном цеху, в одном магазине или депо, в одном производительном процессе. Потому он главный субъект кооперации. В таком случае отличие одной кооперации от другой кажется уже небольшим. И там, и там кооперируются рабочие на производстве. Но за кажущейся схожестью формулировки сокрыто самое главное, самое фундаментальное отличие: условия образования двух видов кооперации, которые рождают принципиально разные мотивы кооперирующихся – выживание в первом случае и развитие во втором.

Опишем данные условия:

Данные условия являются облигатными для интересующих нас систем кооперации, без них невозможно возникновение таковых. При этом стоит отметить, что для рассмотрения были взяты идеальные варианты, экстремумы своей формации. Из фундаментального различия оных понятно, что между ними не существует какого-то одномоментного скачка, переводящего одну форму кооперации в другую. Между ними лежат множества ступеней развития, достижение которых растянуто по значительному временному промежутку. Именно в этих ступенях скрыты те механизмы, что превращают одну форму кооперации в другую, а значит наша задача проследить этот путь.

В описанный период классическая капиталистическая кооперация вместе с тем переходит в акционерную кооперацию: она выражается в том, что, с одной стороны, подталкиваемые конкуренцией капиталисты разного уровня богатства всё более кооперируются по всем фронтам и отраслям, образуя ТНК, и с другой - что значительные массы трудящихся обретают возможность получать хотя бы малую часть прибавочной стоимости от своих накоплений через банковский процент со вкладов, процента с акций и облигаций, ренты со сдачи имеющегося жилья или земли, и так далее. Капиталистический способ производства от этого нисколько не меняется, но сами рабочие становятся хотя бы частично совладельцами капитала, хотя бы факультативными, но владельцами частной собственности на средства производства в виде автомашин, земельных наделов, жилищ и схожего. Дальнейший путь накопления этого капитала в руках рабочих долог и тернист, но в конечном итоге наступает следующий этап, когда средства в руках некоторой массы рабочих оказываются достаточны для того, чтобы хотя бы попытаться выйти из грабительской системы капиталистической кооперации.

Старая система начинает рушиться: некоторые рабочие больше не хотят работать по прежней системе, их уже не интересует повышение заработной платы так, как их интересует теперь ускорение накопления своего капитала. Наиболее удачливые из оных выходят из системы капиталистической кооперации труда и создают свои индивидуальные предприятия или становятся мелкими буржуйчиками.

Однако очень скоро обнаруживается, что мелкий буржуйчик, рантье или индивидуальный предприниматель не в состоянии совладать в одиночку с грозными штормами капитализма, большинство всё новых и новых таковых субъектов экономики, возникающих из накопления в акционерной кооперации, разоряется, либо в редких случаях становится более крупным капиталистом, если оным везёт найти свою «золотую жилу». Однако в силу социально-экономического подбора естественные условия обнаруживают для свободо- и прибылелюбивых мелких собственников, что в условиях, когда стать крупным капиталистом крайне сложно, а снова становится наёмным рабочим крайне нежелательно, гораздо эффективней было бы брать пример с кооперации самих капиталистов, образующей консорциумы и проч., и объединяться, хотя бы и с корыстными целями, в крайне своеобразные, в некотором смысле конфедеративные структуры. Для начала они носят временный характер и существуют лишь как какие-то локальные явления для преодоления местечковых целей, но чем больше их практикуют, тем больше выгоды обнаруживают от их применения, тем более устойчивыми становятся эти объединения, пока наконец они не становятся постоянными – образуются товарищества, малые инвестиционные фонды, и среди прочего - кооперативы.

Именно таким образом создаются сначала союзы производственных кооперативов, а затем и смежные структуры, например, крупные потребительские кооперативы, торговые кооперативы, и так далее – всё это основано на уменьшении издержек производства, обмена и потребления. Таким же образом в движение могут быть втянуты и другие мелкие собственники и буржуйчики. Такая сеть кооперативов способна уже отстаивать свои экономические интересы, и быть достаточно устойчивой и прибыльной. При достаточно благоприятных условиях такая система может постепенно покорять узкие сектора производства и услуг. Возникает системная капиталистическая кооперативизация.

Но далее возникает главная сложность: в конечном итоге все доступные средства для концентрации кооперативного капитала в условиях «тихих гаваней» будут исчерпаны, и останется лишь один единственный вариант – увеличение производительности производства, экстенсивное расширение и прямая конфронтация с более крупным капиталом за пространство для жизни. Неизбежно то, что многие одинокие кооперативы и их «союзики» падут на этом сложнейшем прыжке в будущее, не рассчитав своих сил, но всё возрастающая сила системы кооперативизации должна рано или поздно найти место в отдельных подотраслях, которые можно было бы покорить. И именно на этом переломном этапе должна обнаружить себя главная черта кооперативизма – формирование нового общества, его сознания (то есть идеологии) и принципиально иной экономически системы. Именно в принципиальной разнице в мотивах людей, живущих на доход от пая и людей, живущих на зарплату, сокрыта «игла» «капитализма-бессмертного». Если кооперативизм сможет этого достигнуть, то неизбежно, что он должен пойти ради покорения новых границ вперёд, и также неизбежно, что он должен будет за счёт фундаментально нового уровня эффективности и гораздо более широкого спектра методов борьбы, включая т.н. неэкономические, опрокинуть в слабом месте определённый сектор разрозненного конкуренцией капитализма, хотя бы и крохотный. С этого начнётся становление кооперативизма как метода революционного, классово ангажированного изменения общества. При соблюдении важнейших условий развития общества эта борьба может и должна стать победной во всё более широкой сфере, и уже далеко не за счёт эволюционного расширения и накопления, но за счёт централизации ресурсов и народных масс, за счёт народных движений и политической борьбы, за счёт систематического выдвижения требований рабочих на первое место перед абстрактной прибылью и подкрепления этих требований экономической, политической и иной силой.

С другой стороны, всё это возможно, только если сам капитализм окажется развит до достаточной степени: для этого люди должны иметь возможность стать людьми, перестав быть дешёвой рабочей силой, не имеющей не только желания, но, что самое главное, материальной и идеологической возможности бороться. Ситуаций, являющаяся наиболее плодородной почвой для кооперативизма, может сложиться только при условии развития средств производства до того уровня, когда автоматизация и централизация капитала сделают своё дело, вынудив капитализм повышать уровень образования и богатства широких народных масс для расширения базы рабочей силы и потребителей (что в сущности очень близко одно к другому). Однако и тут этот процесс не может дойти до своего логического завершения сам по себе: обнаруживается сильнейшая взаимосвязь и взаимозависимость кооперативизма и автоматизации: с одной стороны, кооперативизм только там может процветать, где находит народные массы подготовленными автоматизацией, с другой – только там автоматизация может стать всеобщей, где кооперативизм полностью завладел производством и ему не осталось более возможности для мирного экстенсивного расширения

Именно это объединение капиталистической автоматизации и капиталистической же кооперативизации рождает коммунистическую кооперацию – систему, в которой средства производства заменяют дешёвую и необразованную рабочую силу и возвращают последней человечность. Чем дальше будет заходить новая система, тем более страшен будет кризис капитализма, тем более людей покинет его для приобщения к коммунистической кооперации, и тем более она сможет продвинуть автоматизацию и кооперативизацию. Выход из этой ситуации лишь один – социалистическая революция.

Итак, мы мысленно прошли тот путь, что должен привести нас к искомой форме кооперации общества. Сразу стоит отметить, что в его рамках мы рискнули предположить лишь самые общие черты будущего развития, поскольку конкретные прогнозы может давать только очень глубокое научное исследование, а окончательно выяснит ход дела лишь практика. На какой же стадии этого пути находимся мы теперь?

Исходя из того уровня предпринимательства и кооперативизации, носящей в России ещё лишь местечковую и спорадическую форму, мы должны предполагать и соответствующий этому этап. И действительно, мы с одной стороны уже видим постепенное обогащение населения, с другой – волны приливов и отливов мелкого предпринимательства, и такие же приливы и отливы мелкого кооператорства, которое крайне неустойчиво, и лишь кое-где, в самых тихих местах позволяет себе занимать стабильную позицию, как то: сельскохозяйственная сфера, мелкие лавчонки и кофейни, и схожее.

Исходя из описанной в предыдущей части модели, нынешнее развитие кооперативизации в России будет осуществляться в русле стабилизации положения производственных кооперативов в различных пригодных для этого сферах производства и торговли. Практическая задача же состоит в том, чтобы помочь этой стабилизации, и организовывать имеющиеся силы кооперативов в наиболее выгодных и стабильных местах экономики для создания общего союза и дальнейшего движения по нескольким направлениям:

Однако для понимания цели этих действий и формирования дальнейшего плана необходимо максимально ясно осветить важный вопрос революционной сути небольших союзов кооперативов.

На первый взгляд может показаться, что нет никакой, в сущности, разницы между кооперативом, сформированным спорадически или, во всяком случае, локально и в малом масштабе, и большим кооперативом, отвоёванным у среднего или крупного капитала, кроме самого масштаба: и там, и там - рабочие, которые являются владельцами паев, и работают на своё благо и благо всего кооператива. Однако такая разница есть, и она чрезвычайно важна и фундаментальна. Она состоит в следующем: отдельные небольшие кооперативы, занимающие по воле случая тот или иной небольшой закуток рынка, являются лишь каплями в море капитализма, отстающими даже от средних по размеру предприятий не только количественно, но и качественно – в производительности труда, в возможностях экономической и неэкономической борьбы, в монополизации своего места. Громадный количественный отрыв в масштабе капитала рождает качественные преимущества, топящие тот небольшой пока что росточек прогресса, который есть у кооперативов перед акционерной капиталистической кооперацией только при прочих равных. Более того, само существование мелких кооперативов обязано всецело тем, что они находятся на капиталистической периферии, где более крупные «акулы» их просто не будут трогать из-за бедности рыночных возможностей прибыли. Мелкие кооперативы вместе с ИП, микропредприятиями и иже с ними выполняют роль того песка, что должен заполнять щели в фундаменте капиталистической формации, куда не уложишь крупный булыжник фабричной промышленности или банковского кредита.

Именно по этой причине попытка исключительно экономическими методами завоевать себе место под солнцем масштабных производств обречена на провал – крупный капитал по факту своей крупности будет работать эффективнее за счёт сокращения издержек производства. Более того, за отрывом микропредприятий от хотя бы средних следует ещё больший отрыв средних предприятий от крупных и особо крупных, в частности монополий и олигополий. Для примера можно взять топ-500 крупнейших предприятий в РФ и не без интереса обнаружить, что для того, чтобы сравниться по масштабам с каким-нибудь предприятием в конце первой десятки понадобится кооперативизировать экономически тысячу-полторы предприятий из конца четвёртой сотни, или, более простыми словами, необходимо будет в придачу к кооперативизированным создать из воздуха ещё с тысячу предприятий такого масштаба: лишь в таком случае получится соизмеримый по размеру союз кооперативов. Более того, даже при более высокой эффективности и прибыльности мелкие союзы кооперативов при простом капиталистическом накоплении остаются в аутсайдерах, ведь…

Может показаться, что ситуация в таком случае безвыходная. Для тех целей, ради которых создаётся нынешний кооператив (то есть для защиты вчерашнего рабочего, ставшего мелким собственником в погоне за прибылью, от ненастий бушующего капитализма) это так и есть. Однако совершенно не так дело обстоит с союзом кооперативов, пришедших к осознанию себя не как просто средства экономического приюта для отдельных рабочих, а как средства для создания классовой борьбы: именно в этой осознанности, рождающейся из совместного и упорного взаимовыгодного сотрудничества и развития автоматизации на местах открывает себя кооператору главный козырь, описанный в прошлой части, который должен выбить саму основу, саму землю из-под ног капитала, то есть людей, с помощью тех методов борьбы, которые сегодня буржуазная политэкономия клеймит неэкономическими.

Таким образом, маленький союз кооператоров, возникший из скромных сбережений вчерашних рабочих, не является ещё прообразом и предвестником коммунизма, поскольку в экономике всецело и полностью остаётся в капиталистической парадигме – восприятия людей как рабочей силы, используемой для расширения и выживающей день ото дня, а капитала – как средства преумножить шансы на это выживание. Это лишь катализатор, механизм, средство создания такого прообраза – крупных кооперативов и социальных систем вокруг них, от образовательных кружков до кооперативных банков, знаменующих приход в мир всеобщей кооперативизации, в которой кооперативы – это результат и одновременно средство борьбы Нового Человека за своё полное освобождение и развитие за счёт автоматизации. При том – это лишь один из механизмов, пускай и самый главный (в связи со своей непосредственностью), без которого нельзя обойтись. Усвоение этого факта позволяет понять сущностную нагрузку на ближайшее создание каких-либо кооперативных движений и следующие за этим действия.

В соответствии со стадиями развития общественного строя и коопертативизации формируются и качественные ступени в борьбе последней за существование и развитие; ступени эти, своеобразные подреволюции, как и другие качественные изменения, основываются на количественном накоплении определённых факторов прогресса. Следует попытаться хотя бы в общих чертах выявить эти уровни и соответствующие им факторы.

3. Новое общество в своей борьбе за тотальную кооперацию вынуждено будет с самых ранних пор в той или иной степени конфликтовать со старым, и встретит ярое сопротивление крупного капитала и государства по мере своего развития, что делает актуальным и прямо необходимым политический уровень борьбы. В его рамках общество кооперативизации проводит выдвижение своих политических требований, моделирует государственное управление на максимально возможной высоте, и в конечном итоге создаёт Трудовую партию. Для всего этого необходимо выделять значительные средства, которые пойдут на борьбу с капиталистическим режимом, именно потому политическая борьба является наиболее сложной и высшей ступенью техники достижения коммунизма. Именно Трудовая партия должна в конечном итоге установить диктатуру рабочих и привести общество в начальную фазу коммунизма – социализм.

Однако за таким порядком изложения нельзя впадать в иллюзию, будто данные уровни борьбы следуют один за другим или же хотя бы возникают последовательно. Все эти уровни существуют изначально, их базовость или надстроечность отражает лишь зависимости между ними, но не прямую временную последовательность. А зависимость такова, что надстройка всегда требует значительного развития базы для концентрации и синергии (то есть перехода качества в количество), иными словами – уровни развиваются по принципу понижающихся (и при том значительно) коэфициентов. Проиллюстрируем математически в общих чертах эту важную зависимость: если некоторый уровень развития экономической кооперативизации, минимально необходимый для начала процесса, принять за 1, то социальный уровень борьбы будет 1*n при 0<n<1 (к примеру 0,2), а политический – (1*n)*m, при 0<m<n (к примеру 0,05); мы видим, что исходный экономический уровень борьбы становится базой для борьбы социальной, а та в свою очередь – для борьбы политической, потому каждый вид развит в определённый момент времени хуже, чем предыдущий, поскольку качественный переход требует значительно бóльших количественных накоплений, в нашем примере развитие политической сферы кооперативизации =1*0,2*0,05=0,01, то есть значение, которое достаточно относительно стартовой единицы, принятой нами для экономики, достигается лишь при масштабном развитии экономического уровня в дальнейшем. Тем не менее, уже при умножении экономической составляющей в 5 раз социальный уровень достигает искомой единицы, тогда как политический – только при умножении в 100 раз. Конечно, данное вычисление носит исключительно абстрактный характер, а сами коэффициенты могут быть иными, но тем не менее, иллюстрация вполне хорошо выполняет цель: показывает, что, с одной стороны, в каждый момент времени существуют все три сферы борьбы, с другой – что они соподчинены, и имеют крайне разные количественные запросы (ресурсов, людей, труда и прочего), увеличивающиеся от первичного ко вторичному, как развитие форм капитализма от торгового через мануфактурный к промышленного требовало всё большего накопления рабочей силы и капитала.

По итогу важно отметить следующее: